Хозяин Стоунгрейв-Холл - Страница 36

Лоуренс рассматривал очертания мягких линий ее лица, сверкавшие черные ресницы, пряди волос, закрывшие щеки, порозовевшие от радости.

– Все еще боитесь?

– Нет. Чувствую себя гораздо увереннее, чем думала.

– Вы делаете успехи.

– Думаю, в этом есть и заслуга Дымки. Она нежно обращается со мной, отчего я становлюсь смелее.

– Смею заверить, Дымка от природы наделена терпением. Потому я и выбрал ее.

Взглянув на Лоуренса, Виктория заметила его теплую улыбку, и остатки страха улетучились.

– Видно, вы умеете расположить к себе лошадей.

– Я люблю их, мне нравится находиться среди них.

Верховая тропа вывела на пустошь, усеянную огромными валунами. Чистый воздух бодрил. Бледно-серые облака плыли по небу, везде чувствовалась сырость вереска и земли. Они остановились у небольшого возвышения, и Лоуренс опустил Викторию на землю. Сидя на валуне, подогнув ногу, уставился на нее. Едва заметная улыбка играла на его губах.

– Почему мы остановились? – спросила она.

– Надо дать лошади отдохнуть. Не стоит утомлять ее.

– Но мы ехали всего полчаса, и то, я бы сказала, размеренным шагом.

– Верно, но я ответственный и внимательный учитель, – пошутил Лоуренс, игриво сверкая глазами. От поездки лицо Виктории порозовело, глаза заблестели. – У вас все получилось так хорошо, что завтра, думаю, можно будет перейти на рысь.

– Не слишком ли рано?

– Вы справитесь. Я верю в вас.

Виктория радостно засмеялась, довольная тем, что делает успехи быстрее, чем ожидала.

– Вы уверены в моих способностях больше, чем я сама.

Оба с удовольствием оглядывали местность, давая холодному воздуху освежить себя. Виктория смотрела на открывавшуюся перед ней панораму.

– Здесь так красиво, – заметила она, нежно глядя на подъемы и спуски пустоши.

– Вы скучали по этому месту, когда учились?

Она взглянула на Лоуренса. Его рука с обманчивой беспечностью покоилась на одном колене.

– Да, конечно. В Йоркшире все по-другому. Мы все время были заняты, Йорк такой большой, при желании я могла бы потеряться в нем, причем никто бы не узнал меня. Здесь же меня все хорошо знают.

– Будьте осторожны, Виктория. – Лоуренс томно улыбнулся. – Вы раскрыли свои тайные помыслы. Вы действительно желаете потеряться?

– Иногда.

– Садитесь рядом со мной, – пригласил он, похлопав по валуну. – Скоро мы продолжим учебу.

Виктория подчинилась и уселась рядом с ним на край валуна. Сняв шляпку, распустила волосы. Ей нравилось, что солнце пригревало макушку головы.

Лоуренс не мог оторвать глаз от тяжелой копны волос, скрывшей ее плечи. Волосы были густыми и шелковистыми, отдавали красновато-коричневыми, каштановыми оттенками и блестели, что свидетельствовало о хорошем здоровье хозяйки. По его лицу было заметно, что он доволен тем, что увидел.

– У вас чудесные волосы, – тихо заметил он. – Грех скрывать их под шляпкой.

Виктория повернула голову и встретила его взгляд. У нее громко застучало сердце, когда она заметила, как в глубине глаз Лоуренса появилось выражение необъяснимого голода.

– Не понимаю, почему вас беспокоит такой пустяк, как мои волосы. Я всегда считала, что они самого обычного цвета и непослушны, их не мешает привести в надлежащий порядок.

– Мужчина никогда не считает волосы женщины пустяком. Воображая, как он касается их руками, как они рассыпаются на его подушках, мужчина теряет разум. – Протянув руку, он взял локон Виктории и накрутил на палец, затем осторожно потянул к себе, развернул, при этом его пальцы коснулись ее лица. – Признаюсь, со мной так бывало.

По телу Виктории прокатились горячие волны от этих слов и прикосновений. Она на миг представила, как волосы рассыпаются по подушкам его ложа, ее охватил ужас от одной этой мысли. Виктория с трудом отвела взгляд.

– Значит, для вас самое главное волосы женщины. Неужели мужчину волосы женщины волнуют больше, чем содержимое ее головы?

Лоуренс продолжал накручивать локон вокруг пальца.

– Когда речь заходит о женщинах, мужчины теряют разум.

– Это не очень лестная характеристика сильного пола.

– У мужчин нет характера, когда дело касается женщин. Любовь превращает нас в полных идиотов, или бесчестных плутов, или в тех и других.

– Даже вас?

Он уставился на локон и сердито сдвинул брови.

– Даже меня.

– Простите, – пробормотала Виктория. – Не стоило начинать этот разговор. Любовь возникает лишь в том случае, когда мужчина и женщина вступают в брак. – Она уставилась на него. – Вы когда-нибудь были влюблены?

Эти слова заставили Лоуренса съежиться.

– Как я убедился с возрастом и опытом, мало кто из представительниц прекрасного пола способен на чувства или нежность, хотя женщины говорят о любви так, будто это столь же естественно, что дышать воздухом.

– Боже мой, вы настоящий циник.

– Верно. Я инстинктивно отношусь с недоверием и к этому слову, и к любой женщине, которая произносит его. Я никого не стану заверять в неугасающих чувствах, если не испытываю их.

– В этом отношении я не разделяю ваше мнение.

Что-то в ее словах вызвало у него раздражение. Они пробуждали, как ему казалось, навсегда забытое прошлое. Лоуренс беспощадно гнал эти воспоминания прочь и скрывал раздражение под маской безразличия.

– Это ваше право.

– Когда люди вступают в брак, они должны любить друг друга. Иначе как они смогут обрести счастье?

Когда Лоуренс заговорил снова, его голос звучал жестко.

– Виктория, любви не место в браке. Короче говоря, в моем мире браки устраиваются для достижения выгоды. Те, кто считает, что они влюбились, стараются утолить свои страсти на стороне. Предаются этому очертя голову. Вы когда-нибудь любили? Думаю, нет, вы еще молоды и не ведаете о радостях любви.